Лечение рака. У каждого свой крест

В. Пoгoняй — Знаток Тибетской медицины, праправнук колдуна.
В 1986 г. я работал капитаном теплохода в Днепропетровском речном порту. В этот злополучный для моей семьи год у жены обнаружили онкологическое заболевание на шейке матки. В областном онкоцентре предложили оперативное вмешательство.

Предполагалось отторжение матки и всех женских органов. Операция была назначена на 24 июля. После хирургического вмешательства врачи гарантировали жене еще два года жизни.
Две недели я находился в шоковом состоянии и стал седым. Супруга стала готовиться к операции. Плакали мы с нею вместе. Она морально согласилась на этот шаг. А я был категорически против. 

Жена страдала пароксизмальной тахикардией, во время приступов пульс у нее повышался до 240 ударов в минуту. Я боялся, что с таким слабым сердцем она операцию не выдержит.
В итоге мы с женой уехали в Москву в надежде на какое-то чудо. Естественно, без направления. Система здравоохранения у нас была организована таким образом, что умирай тихонько здесь, в Днепропетровске, нечего по столицам разъезжать.
Целый день выстоял очередь в Минздраве, сумел найти общий язык с ответственным работником и жене выдали направление во Всесоюзный онкоцентр, которое вручалось далеко не каждому.
Грустное заведение — онкоцентр. Смеющихся, улыбающихся, веселых посетителей здесь не бывает. Молчаливые, угрюмые, они тихо и смирно ожидают приема, ждут своей участи. Атмосфера подавленности, зловещей тишины и обреченности царит здесь.
Каждого больного принимает один специалист, обычно кандидат медицинских наук. Консультируют еще двое: один — кандидат, второй — доктор медицинских наук.

Три человека, три специалиста смотрят каждого больного, видимо, для того, чтобы не допустить ошибки в диагнозе. Прием больных в онкоцентре Москвы ведется на очень серьезном уровне.
Тройка специалистов диагноз подтвердила. Последовал вопрос жене: — А кто вам собирается операцию делать в Днепропетровске? При вашей тахикардии это смертельно опасно.

При подготовке к операции вам будут вводить анестезию, сердце ваше может не выдержать — и операция уже не нужна будет.
Приехали!.. Дальше ехать некуда!
Но!. Это было во вторник. Перед этим, в пятницу, нам выдали направление в онкоцентр. В понедельник мы уже могли идти на прием. Но поскольку понедельник — день тяжелый, мы отложили визит в онкоцентр на следующий день — вторник.
Жили у знакомых на квартире. В понедельник остались вдвоем в четырех стенах. Делать было нечего, настроение гнетущее, безвыходное положение давит на психику. Чтобы как-то развеяться и отвлечься, собрались и поехали в город куда-нибудь, где много людей. Вышли на станции метро Пушкинская.
Сели на лавочку. Сидим час, сидим другой. Вокруг кипит жизнь.

А мы, как два подбитых голубя, горюем молча. Совета спросить не у кого, помощи ждать неоткуда, состояние безысходности и обреченности парализовало нашу волю. И тут вдруг совершенно случайно, как нам показалось вначале, возле жены присела старушка. Помолчала, а потом тихо зарыдала.
— Что с вами? — участливо спросила жена.
— Сын умер…
— Я тоже скоро умру, — безразлично сказала жена. — У меня рак матки обнаружили. В Днепропетровске предлагают операцию сделать, выкинуть все женские органы…
— Не надо операцию делать! — уверенно возразила старушка. — У нас на Востоке есть человек, который рак лечит.
— Чем?
— Травами.
— Травами, — удивилась жена, — рак?
После посещения онкоцентра мы уехали домой. Я начал готовиться в дальний путь на Восток. Жена возражала. Не верила, что рак можно вылечить с помощью трав.

Но других шансов у нас не было. И мы отправились на Восток, за тысячи километров.
Прибыли на место.

Нашли табиба — так у народов Востока именуются все целители.
Очередь к табибу — до Урала! Люди стояли группами, обменивались информацией. Жена, как заинтересованный человек, навострила уши, жадно впитывала услышанное, переходя от одной группы людей к другой.

И так целый день: с самого раннего утра и до позднего вечера. Она никого не упустила. Прислушивалась к тем, кто хоть что-то мог сообщить о табибе, хорошее или плохое.
К табибу мы попали поздно вечером. Как оказалось, он занимается тибетской медициной. Взяли лекарство на минимальный срок лечения и убыли домой.
Если по дороге к табибу жена не верила, что рак можно вылечить какими-то травами, то на обратном пути она уже была настроена совершенно по-другому. 27 августа 1987 г. лекарство, приготовленное по тибетской технологии, стояло у нас дома, в Днепропетровске.
Минимальный срок лечения — 4,5 месяца. Лекарство — 20 литров настоя трав. Характерной особенностью тибетской медицины является то, что настой, приготовленный из трав, сохраняется в холодильнике 40 лет, не портится и не теряет своих свойств.

Жена выпила первую порцию лекарства за 4,5 месяца. Никаких положительных сдвигов. Ни лучше, ни хуже.
Поехал за второй порцией.

Привез лекарство не только жене, но и сотрудникам по работе, родственникам, знакомым, у которых были онкологические заболевания.

У большинства из них сразу же начали ощущаться изменения: у кого обострение и ухудшение состояния, а у кого — явное улучшение. Но не у всех. Некоторые знакомые чувствовали себя так, как и моя жена.

Но через какое-то время и у них начались изменения в состоянии. А у жены — никаких сдвигов. Она надеялась и ожидала долго.

И лишь когда допивала третью порцию, примерно через год, у нее начались сдвиги в лучшую сторону в течении основной болезни — онкологии шейки матки. У нее прекратились боли внизу живота и в пояснице, стабилизировался менструальный цикл, она почувствовала прилив внутренних сил.

Хранительница нашего домашнего очага воспрянула духом и в нее снова вселились уверенность и надежда.
Кроме того, жена имела еще букет других болезней, как бы второстепенных, на которые мы не обращали серьезного внимания. Главное, за что мы боролись, — это чтобы жена осталась живая. А будут у нее зубы шататься или нет, нас меньше всего тогда интересовало.
Жена пила тибетское лекарство, которое лечит сразу весь организм в комплексе.

Если главная болезнь не сразу поддавалась лечению, то второстепенные болезни пошли на убыль гораздо раньше.
Жена постоянно страдала пароксизмальной тахикардией сердца. Сердечные приступы происходили регулярно. Если в молодости ритм сердца она восстанавливала сама путем надавливания на глазные яблоки, на солнечное сплетение и т.д., то с возрастом такие манипуляции перестали помогать. В один не прекрасный день пришлось вызывать «скорую». При первом приезде «скорой» ритм восстановился от одного укола в течение одной минуты.
При последующих приездах «скорой» процесс восстановления ритма затягивался и увеличивался во времени. Врачи уже делали ей по несколько уколов. Процесс восстановления ритма с возрастом постепенно увеличился до одного часа.
Пришлось жене уйти с работы и по возможности ограничить до минимума все нагрузки на организм. Приступы тахикардии стали реже. Но все равно они случались. Последний, самый тяжелый, случился в Днепропетровске, в 1984 году. Ритм превысил норму и достиг 240 ударов в минуту. Две бригады скорой помощи бились тогда над тем, как бы его восстановить. Только через пять часов им удалось это сделать.

Мы в семье создали для жены щадящий режим, оградили ее от всех забот, волнений и тревог.
Спустя год, в 1985 г., в Москве, после одного неприятного инцидента. у жены снова случился сердечный приступ. Ее забрали в 19-ю кардиологическую больницу Москвы. Для того чтобы восстановить ритм, поместили в барокамеру. Потом она долго лежала в тяжелейшем состоянии в реанимации.
После прихода жены в более-менее нормальное состояние. кардиологи вынесли такое заключение:
— Без операции на сердце вы жить не будете. Вам нужно перерезать пучок Гисса.
Жена операцию на сердце не делала. Через три недели после начала приема лекарств тибетской медицины сердце успокоилось и приступы больше не возобновлялись. С конца 1986 года и по сегодняшний день. Нельзя сказать, что сердце жены вылечилось полностью. Оно хорошо подлечилось. Стрессы, всякие чрезвычайные происшествия, нервные нагрузки, большие физические нагрузки дают о себе знать. Но постоянные приступы тахикардии — прекратились.

До начала лечения при росте 165 см жена весила всего лишь 44 кг. При таком росте такой вес — это ненормальное явление. Что она только не предпринимала, чтобы поправиться, ничего не помогало.

После 6 месяцев приема лекарств жена набрала еще 22 кг и стала весить 66 кг.
Жена никогда не жаловалась на почки, но как только начала принимать лекарство, они начали колоть, как иголками. В моче появился песок. При тщательном исследовании выяснилось, что в почках камни. В течение восьми месяцев они рассасывались и выходили песком. После этого колики в почках исчезли и больше никогда не возобновлялись.
Зубы у жены всегда были плохие, постоянно шатались. Примерно через 5 месяцев после приема лекарств они укрепились и перестали шататься.
Все мы питаемся неправильно. Если бы мы употребляли все продукты питания раздельно, с определенными промежутками времени, то средняя продолжительность нашей жизни была бы не 60-70-80 лет, а 150-160.

Мы должны принимать овощи отдельно от других продуктов, фрукты — отдельно, хлеб — отдельно, мясо — отдельно и т.д. А так как наши предки придумали много разных очень вкусных блюд, например, борщ украинский, в которых смешивается много разных продуктов, для переработки которых в наших желудках должны происходить сразу и кислотная и щелочная реакции, то в результате таких сложных реакций в нашем организме отмечаются различные отклонения от нормы. Одним из них является обрастание кишечника изнутри тонкой плевой. Она-то в итоге и сокращает человеческую жизнь примерно вдвое.

… На восьмом месяце беспрерывного приема лекарств из желудка жены вышел первый кусок этой плевы. Она помыла его, подошла ко мне взбудораженная, глаза квадратные, в них отчаяние и страх:
— Я распадаюсь на части, — тихо молвила.
К этому времени я обладал определенными теоретическим багажом знаний в области медицины, поэтому совершенно спокойно возразил:
— Из тебя выходит все то, что не нужно организму.
Плева выходила 2 месяца.
На верхнем веке у жены в свое время выросла папиллома. Это такой своеобразный нарост — примерно 10 мм длиной и 3 мм толщиной. Она обратилась в глазной центр — там предложили вырезать папиллому. Жена побоялась, что такая операция может повлиять на зрение, и отказалась от нее.
27 августа 1986 года жена начала принимать лекарство, и мы заметили. что папиллома стала постепенно уменьшаться в размерах.

Через два года непрерывного приема лекарств папиллома исчезла полностью. рассосалась, вроде ее и не было.
Шел 1988 год. Именно он, по прогнозам онкологов г. Днепропетровска должен был стать роковым для жены. После двухлетнего непрерывного приема лекарств тибетской медицины на проверке в онкоцентре врачи не нашли у нее никаких признаков болезни.

Весь персонал онкоцентра был в шоке: как это может быть — женщина должна умереть, а у нее от болезни и след простыл?! И все-таки врачи жену с учета не сняли.
Они чего-то ожидали, неизвестно чего. Видимо, в их практике такого не было: у женщины неизлечимая болезнь, краткий срок ее жизни истек, а она не умирает. Объяснение такому явлению они не могли дать. Днепропетровские онкологи оставались в шоковом неведении еще полтора года.

Все это время жена не прекращала принимать лекарство. Пила как бы впрок. Хотя в принципе тибетская медицина не имеет противопоказаний. Ее препараты можно принимать ежедневно всю жизнь без какого-либо вреда для организма. Беременным женщинам можно принимать препараты тибетской медицины от дня зачатия до дня рождения ребенка — вреда от этого не будет

. Наоборот, исключаются интоксикация, угроза выкидыша, рождение ребенка протекает легко и безболезненно.
Спустя полтора года, врачи, убедившись, что жена чувствует себя нормально и не собирается умирать, сняли ее с учета в областном онкоцентре.
Таким образом, жена принимала лекарство тибетской медицины внутрь без перерыва три с половиной года, благодаря чему осталась живая и попутно лишилась многих других, как бы второстепенных (не смертельно опасных) болячек.

С тех пор, каждый год, по 4-5 месяцев в году, жена принимает лекарство тибетской медицины для профилактики, боится как бы болезнь не возобновилась. В настоящее время она чувствует себя нормально. Характер у моей жены не золотой, она часто ругается, причем весьма круто. А если женщина ругается, значит, она здоровая.

В 1986 году сын вернулся из армии. Служил в Узбекистане, в Уч-Кудуке, где добывается урановая руда. А это радиация, это то же, что и Чернобыль.
В 1987 г. сын почувствовал себя плохо. Ни с того ни с сего его одолевала усталость, сильное потение. Обратился в районную, по месту жительства, десятую больницу. Сразу дали больничный листок.

В карточке поставили диагноз: рак крови? (со знаком вопроса). Подержали недели три в десятой больнице, потом, не зная что делать, отправили в третью больницу, там тоже подержали недели три, потом не зная что делать, отправили в первую больницу. С первой отправили снова в десятую. И так сына гоняли по треугольнику 6 месяцев.

За это время у него на затылке вырос лимфоузел высотой 10 см.
Прошло два года с начала болезни жены, она чувствовала себя нормально, все болезни покинули ее и в это время сын звонит из 10-й больницы:
— Мама, хотят вырезать лимфоузел.
Мама побежала в больницу. Часа через полтора мама приводит сына домой. Рассказывает:
— Поговорила с врачами, поняла, что они ничего не знают. Написала расписку, если сын умрет, то врачи ответственности не несут. Забираю сына и они мне вслед: «Вы берете на себя большую ответственность, у вас сын умрет». А я им в ответ: «У вас он умрет точно, а у нас — мы еще посмотрим».
Сын начал пить лекарство от рака крови.

Через месяц у него поднялась температура до 40 град., и не исчезала 4 месяца. Она то опускалась до 38 градусов, то снова подымалась до 40. Появились жуткие головные боли.
— Мама, я не выдержу этой боли. Я выкинусь с балкона, — часто кричал сын.
— Терпеть надо! — жестко отвечала жена. — У нас другого выхода нет. Или выживешь или умрешь! Официальная медицина этого не лечит, так что надеяться нам больше не на что, кроме как на эту травку. Мне помогло!
Через четыре месяца температура пришла в норму, головные боли исчезли. А еще через два месяца лимфатический узел рассосался полностью. От профилактического приема лекарства сын отказался.
Через четыре года у него повыскакивали маленькие лимфоузлы на шее. Принимал лекарство два месяца — лимфоузлы исчезли.
Сегодня сын чувствует себя нормально.
Прошли годы. В 2001 году сын решил обзвонить всех сослуживцев, с которыми делил службу в Уч-Кудуке. Результаты телефонных переговоров оказались ужасающими — все сослуживцы сына в количестве 60 человек к 2001 году уже умерли в возрасте 33-35 лет.

Внучка пяти лет в 1992 году в садике с высоты одного метра упала головой на асфальт. В детской больнице поставили диагноз: сотрясение мозга.
— Оставляйте, — предложили, — на 12 дней. Проколем от сотрясения мозга, потом заберете.
Через три дня мы с женой приехали навестить внучку. Нам говорят: — Забирайте, мы уже прокололи.
Мы с женой переглянулись в недоумении: говорили же 12 дней будут колоть. Но внучка на вид здоровая, шустрая, заводная, нормально себя ведет — забрали мы ее домой.
Днем все было нормально. А в три часа ночи у внучки разыгрался кашель, который не прекращался полчаса, а потом перешел в хрип. На наших глазах ребенок умирает, а мы ничего не можем сделать.
Ужас и кошмар повторился в протяжение еще двух суток.
Оказалось, что у внучки аллергия на лекарство. Как только ее начали колоть против сотрясения мозга, у нее начались приступы удушья в 3 часа ночи.
Медики спихнули нам внучку домой через три дня, т.к. боялись, что она может умереть у них в больнице. А вот если она у нас дома умрет, то они к этому как бы никакого отношения не имеют.
На второй или на третий день я пробился на прием к главному аллергологу города. Она назначила внучке для приема внутрь «тавегил», «фистал» и «задитен». Все они на поверку оказались неэффективными, приступы удушья не сняли, а от «задитена» у внучки начали лопаться капилляры.
Что делать? Как быть? Как спасти дитя? Мы с женой посоветовались и решили поить внучку лекарством тибетской медицины от рака крови (аллергия — это тоже заболевание крови).
Через неделю после начала приема лекарства состояние внучки стабилизировалось, вошло в норму. Приступы удушья прекратились. Мы облегченно вздохнули.
Во время приступов удушья мы пробовали разные народные средства.

Самым эффективным, снижающим удушье на некоторое время, оказалось варенье из ягод бузины черной. Разводили его крутым кипятком и хранили в термосе. Только ребенок закашляется, поим ее горячим чаем из бузины — кашель сразу прекращается на 20-30 минут, а иногда и на час. При новом приступе кашля снова поим ее бузиной — кашель снова прекращается. И так до утра. А с восходом солнца приступы кашля прекращаются сами собой.

В 1996 году в школах Днепропетровска делали массовую вакцинацию учащихся против дифтерии. Внучка — в третьем классе.
Классный руководитель предупреждена, что вакцинация нашей внучки противопоказана. Приходит девочка со школы и сообщает:
— А нам сегодня прививку против дифтерии сделали.
Жена побежала в школу и с места — в карьер:
— Вас предупреждали, что нашей внучке вакцинацию делать нельзя?
— Предупреждали.
— Вы клятву Гиппократа давали?
— Давали.
— А как же вы могли делать вакцинацию девочке, у которой аллергия на лекарство?
— А нам приказали делать вакцинацию всем без исключения.
— А если бы она умерла?
— Такие случаи бывают, — спокойно ответила врач.
Равнодушие врача сразило жену наповал: вакцинацию делают квадратно-гнездовым способом, а если кто-либо из детей и умрет от этой самой вакцинации, никого это не волнует. Самое главное, провести мероприятие, а о последствиях его никто не задумывается.
В три часа ночи у внучки начались приступы удушья. Но мы с женой были уже готовы, бузина приготовлена, дежурили по очереди до утра, кашлю не давали разгуляться.
В тот же день, когда сделали вакцинацию, внучка начала пить лекарство от рака крови. Через 7 дней приступы удушья прекратились.
Все мои родственники по линии отца страдают головными болями. У меня тоже иногда голова болела, не постоянно, а в определенные периоды года. Болела не сильно, но достаточно для того. чтобы портить настроение.

В такие периоды на душе было тоскливо и грустно.
С 1987 года, когда я в целях профилактики начал принимать лекарство тибетской медицины, головные боли покинули меня.
До 1987 года я страдал заболеванием век: кожа вокруг них постоянно шелушилась. Со стороны казалось, что я неумытый, что у меня закисли глаза. Примерно через месяцев пять после начала приема лекарства кожа вокруг век стала чистой и гладкой.

На одной из улиц города, недалеко от моего дома, тротуар выше проезжей части примерно на метр. Скос между тротуаром и улицей выложен камнем. Как-то, ступив на него, я грохнулся спиной о камень. Ушиб был сильный — минут пять не мог подняться. С трудом доковылял домой и пролежал целый день.
Через месяц боли возобновились. Днем еще кое-как можно было терпеть, а ночью нельзя повернуться.
— Немедленно пей траву! — приказала жена. Я повиновался и через месяц боли исчезли.

Жена родилась под знаком Девы. У таких людей недоразвитые легкие, слабоват желудок.
Осенне-зимний сезон в Днепропетровске неустойчив. Осенью -дожди, зимой — то дождь, то снег, оттепели, слякоть, туманы. Погода для людей с легочной недостаточностью весьма неблагоприятна.

Жена в этот период постоянно болела то гриппом, то насморком, то просто кашляла.
Однажды осенью в целях профилактики она пила лекарство от рака легкого. Осень прошла, зима закончилась, а ее никакие болезни легочной группы не берут: не кашляет, насморка нет, грипп не берет.

На следующую осень эксперимент повторили. Результат тот же: болезни легочной группы обходят жену стороной.
С тех пор каждую осень жена пьет лекарство от рака легкого — никакие болезни легочной группы к ней не цепляются. Даже инфекционный грипп. Жена свободно, без марлевой повязки общается с гриппозными больными — на нее грипп не распространяется.

У нас в семье после всех этих неоднозначных событий выработалась такая традиция: при любом отклонении от нормы в здоровье мы сразу же принимаем внутрь лекарство тибетской медицины. И, как правило, оно всегда помогает.
Вот такие испытания выпали на мою долю. Я сделал все, чтобы пройти их с честью.
Болезнь жены кардинально изменила мою судьбу и направила ее в совершенно другое русло.

Пытаясь спасти ее, я стал интересоваться всякой нетрадиционной медициной.

Постепенно этот интерес перерос в основное занятие моей жизни. Я приобрел всю литературу по нетрадиционной медицине, которая издавалась где-либо в Советском Союзе на русском и украинском языках. В настоящее время в моей личной библиотеке имеется 340 оригинальных книг по нетрадиционной медицине разных стран и народов.
Изучив это богатство, а также культуру, быт, обычаи и нравы разных народов мира, я многому научился, ко многому дошел аналитически, многое понял. В том числе и некоторые закономерности, которые, на первый взгляд, кажутся случайными.
Болезнь жены и последующая за этим цепь неординарных событий — это не случайность в моей жизни, это знак Божий. Ничего случайного в нашей жизни не бывает. На все воля Божья.
Самое главное для простого смертного — понять, что от него хотят. Мне кажется, что я понял, чего от меня хочет Бог.
Мой прапрадед по линии матери был колдуном в Киевской области. Зло людям делал. Когда его сын, мой прадед, попросил отца научить колдовству, тот молвил:
— Нехорошее то дело, сынок.
И не научил.
Как я понимаю законы человеческого бытия, теперь мне, праправнуку колдуна, следует отработать добром за то зло, которое причинял людям мой пращур.

Если я не сделаю это, то весь род, идущий от прапрадеда, будет покаран Господом. Все мои родственники, и ближние и дальние, потомки прапрадеда попадут в немилость к Господу, многие из них, примерно половина, погибнут.