Что такое СЛОВА ВАНТАЛЫ

«Слова Ванталы» — канонический текст старой китайской философской школы Дао Цзи Бай, что в традиционном приблизительном переводе значит «Путь к Высшей Ясности».

Время появления учения (и текста) относится примерно к 12 веку, когда дзен-буддизм (чань) развился в Тибете, и китайский перевод «Сутры о Вималакирти» уже существовал, хотя один из последователей Дао Цзи Бай Е. Висляев сообщал о свидетельствах более поздней датировки (16 век).

К сожалению, мы не располагаем китайским текстом, по которому можно было бы более точно определить возраст. Интересно, что санскритского текста «Сутры о Вималакирти» тоже не существует. Дао Цзи Бай можно также (возможно, это даже более корректно, исходя из значения иероглифов) перевести как «Путь Вималакирти», ибо «Вималакирти» буквально означает «безупречная чистота».

Несмотря на то, что Дао Цзи Бай имеет безусловно дзенские (чаньские) корни, к даосизму оно, по-видимому, отношения не имеет, и даже иероглиф «дао» используется не тот, которым пользуются при обозначении Дао — Пути, а имеет значение «дорога».

Вантала — санскритское слово, буквально означающее «одиночка». Вероятно, оно фигурировало и в оригинальном тексте, автор этим мог отдать должное Вималакирти, изложившем основные положения своего учения, которое легло в основу Дао Цзи Бай. Возможно также, что переводчик использовал его, а не китайский аналог, для того, чтобы избежать путаницы с сакральным именем создателя текста Дань Шень (букв. — одинокий дух), так как очевидно, в тексте слово «вантала» используется в смысле «последователь учения», позже обозначавшийся словом «бай-жень».

Изначально текст не имел собственного названия, но люди, для того, чтобы как-то его именовать, дали ему название «Слова Ванталы», а иногда даже «Справочник Ванталы».

Текст состоит из двух частей.

Первая из них разделена на главы, содержащие афоризмы, не выражающие суть учения, но направленные на формирование мировоззрения, а если точнее, мироощущения. Большая часть афоризмов является предостережениями от неправильного (неэффективного, мешающего) мировосприятия.

Каждая глава, прямо и недвусмысленно несущая в заголовке декларацию ее направленности, содержит все изречения, встречающиеся в тексте, относящиеся к этой главе, независимо от того, встречаются ли они где-то раньше или позже.

Даже неискушенному читателю заметно, что глава «О страхе» несколько выделяется из общего настроения и общей идеологии текста, а знакомые с учением Дао Цзи Бай заметят, что последователи Дао Цзи Бай и не нуждаются в такого рода изречениях. Предание говорит, что эта глава была написана специально для любимого ученика Дань Шеня, который не мог освободиться от страха перед своими возможностями.

Вторая часть имеет данное автором название «Раздумья Ванталы» (хотя, вполне возможно, «Раздумья Дань Шеня») и содержат более сложные и менее дидактичные фразы. Эта часть написана, по преданию, спустя пятьдесят лет после первой, и рассчитана не на неофитов, а, скорее, на бесцельное восприятие опытным бай-женем.

Перевод сделан достаточно буквально, так что временами можно проследить даже структуру китайского языка. Нигде, однако, не встречаются ссылки на китайский антураж или китайские традиции. Поэтому в некоторых местах возникает трудность в понимании, так, например, во фразе «Соловей питается червями» неясно, имеется ли в виду дальневосточный соловей, собственно, даже не соловей, а другая певчая птица, имеющая в китайской традиции отличную от европейской символику, или переводчик подобрал слово по глубинному смыслу. Еще большее затруднение вызывает слово «червями», в Китае — вполне обычная еда. Хотел ли переводчик вызвать у читателя характерные для европейцев негативные ассоциации, или просто перевел китайское слово?

Тем не менее, в большинстве случаев перевод вполне прозрачен и однозначен. Не следует думать, однако, что текст легок для понимания. В традициях Дао Цзи Бай каждая фраза текста разбиралась с учителем и комментировалась, более того, текст переписывался на дощечках, по одной фразе на каждой. Эти дощечки также применялись для гадания.

При этом выделялись три смысловых уровня:

первый, поверхностный, это, собственно, буквальный смысл, доступный при первом же взгляде, а также простейшие из него выводы.

Второй смысл (вторые смыслы) — это более глубокие понимания фразы, ориентированные скорее не на то, что буквально значит разбираемый текст, а что он значит с позиций и в терминологии Дао Цзи Бай, и для какой цели написаны. Большая часть комментариев посвящена именно разбору этих вторых смыслов, причем часто оказывается, что в терминологии Дао Цзи Бай и с позиций учения фраза может не значить ничего, а являться только толчком, провокацией к дальнейшим рассуждениям. Более того, иногда случается, что второй смысл в корне противоречит первому.

Третий уровень смысла — это то, каким образом последователь учения (бай-жень) применяет эти смыслы в своем мировоззрении. Третьи смыслы обычно глубоко индивидуальны, и, как правило, не разбираются.

Появившись в нашей стране, «Слова Ванталы» стали предметом споров. Часто случалось слышать мнение, что этому тексту нельзя позволять распространяться свободно, в списках и распечатках, так как он может дурно подействовать на неподготовленное сознание. На это один из учителей Дао Цзи Бай спросил: «Не хотите ли вы сказать, что «Слова…» дурно повлияли на ваше неподготовленное сознание?» и, получив ответ, что, по мнению оппонента, его сознание уже достаточно зрело, сообщил, что к нему еще не приходил ни один человек, кто считал бы, что его разум не готов для восприятия «Слов Ванталы». Надо добавить, что Дао Цзи Бай — весьма неэкспансивная школа, не ставящая свой целью распространение учения. Так, например, преподавательство в ней считается не актом увеличения числа последователей, а ступенью развития, когда последователь Дао Цзи Бай считает, что для него пришло время учить, чего может и не произойти.

В завершение следует добавить, что «Слова Ванталы» не являются книгой для последовательного чтения, это скорее справочник (кое-кто так его и называет — «Справочник Ванталы»), он может быть предметом изучения или карманным советчиком.

Александр Лебедев